ninasmi | О моем друге Руслане (Reply)

Вчера, когда узнала о смерти моего друга Руслана, почти ничего не могла написать. А теперь понимаю, что должна о нем рассказать. И не потому, что он умер. Не потому, что он был моим другом. А потому, что он необыкновенный, удивительный человек, который может вдохновить даже отчаявшегося человека.

Познакомились мы несколько лет назад. Не могу сказать, сколько лет прошло, но точно помню, что впервые он позвонил мне в феврале.

Той зимой я проходила курс моего любимого массажа. С массажисткой Леной мы быстро подружились, она много рассказывала о своей жизни, а я слушала. Самой говорить не хотелось (во время массажа я предпочитаю молчать), на что она мне не раз пеняла: «Нина, ну я уже полчаса говорю, а ты лишь поддакиваешь и задаешь вопросы! Теперь ты расскажи мне что-нибудь». Я терялась и предлагала прочесть ей стихи, я много помню наизусть. Она удивлялась, но слушала. А потом как-то спросила: «Хочешь познакомиться с парнем, который тоже очень любит поэзию?» Я, конечно, тут же согласилась, а она добавила: «Но он прикован к постели. Я с его мамой общаюсь, она много о нем рассказывает. Если тебя это не пугает, я дам ему твой номер телефона». Не могу сказать, что меня это не испугало: я подумала, что у него может быть слишком мало знакомых и слишком много свободного времени, поэтому он будет часами висеть со мной на телефоне (а я это очень не люблю). Однако свой номер дала.

Через несколько дней он позвонил. Мы говорили долго-долго, но больше не о поэзии, а о его болезни. Болезни неизлечимой и страшной — нейрофиброматозе. Я не врач, но насколько смогла понять, у него были опухоли по всему позвоночнику. И они росли.

Ему поставили диагноз в 12 лет. Опухоли были маленькие и почти не мешали. Он окончил школу, стал работать столяром. Появилась девушка. Его мама, Нина Николаевна, рассказывала мне, что его всегда тянуло помогать людям, особенно инвалидам. Читал много книг по медицине, работал и не особенно тужил. А опухоли росли. И однажды он упал на работе. Потом стал падать все чаще и чаще. Нужно было делать операцию по удалению (хотя бы временному) опухолей. Но оперировать никто не соглашался. Говорили прямым текстом: «Ждите, когда вас парализует. Тогда и будем разговаривать». И его действительно парализовало. В Екатеринбурге удалили три опухоли из шейного отдела позвоночника. Стало легче, он смог ходить. Вернулся домой, но на третий день упал и больше не вставал до самой смерти — больше восьми лет.

Все эти годы он терпел непрекращающиеся боли, ноги его были прижаты к туловищу так, что двое взрослых мужчин не могли их растащить. Ему постоянно ставили обезболивающие уколы. Но он никогда на это не жаловался, и если бы не его мама, я бы могла и не знать, как сильно он страдал.

Когда мы познакомились, Руслан пользовался Интернетом (у него работала одна рука, печатал он лежа при помощи виртуальной клавиатуры): скачивал программы, общался на форумах, писал письма в одну из клиник Германии, следил за всеми новостями. Руслан был очень активен, созванивался с теми, кому было одиноко, и поддерживал их разговором, сделал свой сайт по болезни и делился опытом ее лечения. Ему часто писали, спрашивали, что он испробовал и какой результат получил, а он, хотя писать ему было очень сложно, всем отвечал и всех подбадривал.

Я его «заманила» на православный форум, Руслан стал за всех молиться, участвовал в дискуссиях, помогал людям: кому — советом, кому — стихотворением. Там он познакомился с парализованной форумчанкой, которой было очень одиноко. Компьютером ей пользоваться не позволяло здоровье, говорить она практически не могла, поэтому единственной связью с миром было общение через sms. И Руслан стал с ней общаться, несмотря даже на то, что в месяц на это уходила весьма приличная сумма и ему было очень сложно печатать на телефоне. Иногда он звонил ей в другой город и долго беседовал: ей нужно было почаще говорить, чтобы развиваться.

Но у этой девушки, к сожалению, были не только физические, но и большие психические проблемы. В принципе, она просто издевалась над ним. А он терпел, говорил, что виновата не она, а ее болезнь, что ей очень одиноко и она нуждается в его поддержке.

Так проходили дни и месяцы. Мы созванивались, читали друг другу стихи и обсуждали все на свете. А Руслану тем временем становилось хуже. Тело все больше стягивало, боли усиливались, перешли на голову. Единственная рабочая рука становилась все слабее и слабее. Несколько месяцев назад он потерял возможность ею двигать. Теперь он мог только поворачивать голову. Пришлось отключиться от Интернета, который стал бесполезным. Он мог только спать, смотреть телевизор и разговаривать со мной по телефону. Его мама бросила работу и теперь находилась с ним все время.

Если Руслан и жаловался, то только на то, что теперь никому не может помочь. И добавлял: «Я—то что, я нормально. Родителей жалко». Я ему возражала, говоря, что мне очень нужна его поддержка. Это было правдой. Сколько раз я звонила ему и просто плакала в трубку, когда мои семейные проблемы становились нестерпимыми. И он утешал меня.

Последний раз мы говорили с ним, наверное, около двух недель назад. Хотя скорее говорила я одна: опухоли выросли, стали давить на сердце и легкие, поэтому Руслан мог только что-то шептать. Одно я разобрала совершенно точно: «Настроение что-то не очень. Дышать невозможно». Это была его единственная жалоба.

В эту пятницу хотела ему позвонить, но побоялась, что ему будет тяжело со мной разговаривать. И очень обрадовалась, когда в субботу на моем мобильном высветилось его имя: звонок. Подняла трубку и услышала голос его мамы. Я не удивилась, в последнее время он не мог самостоятельно набрать мой номер, просил маму, она здоровалась со мной и передавала трубку Руслану. «Ниночка, это Нина Николаевна». Я еще ничего не подозревала. «Наш Русланчик... Он умер». И рыдания. Я смогла сказать только: «Господи! Как? Когда? Держитесь, пожалуйста, держитесь!» Она ответила: «Сегодня». Наверное, я еще что-то говорила, но не помню. Я понимала, что все к тому идет, но все равно была не готова.

И не могу представить, что такого светлого человека больше нет на земле. Что он больше никогда никого не утешит. Да, он отмучился. Да, ему теперь хорошо. А нам, тем, кто его знал и любил, очень больно и одиноко.

Но его пример никогда не даст мне загрустить. Если даже в его положении можно радоваться жизни и помогать людям, то что говорить о нас?

Вечная память!

UPD. Вот его ЖЖ